Башкирская сказка

     Давным-давно жили в одном ауле три брата. Старший был слепым, средний – хромым, а младший – горбатым. Трудно им жилось, ни хозяйство вести, ни охотой толком заняться не могут, ни одна девушка на них ни взглянет.

      В поисках счастья решили братья покинуть родной аул.  Через одну гору перевалили, через другую, сбились с пути, очутились в тёмном лесу.

   Страшно стало братьям. Выбрались на одну лесную поляну, уселись в кружок, стали советоваться, как обратно домой выбраться. Вдруг стала между ними летать пчёлка с золотым брюшком. Громким жужжанием говорить мешает, будто сказать чего хочет. Переглянулись братья между собой, пошли вслед за пчёлкой.

   Вот дошли до вековой липы, на ней высоко от земли чернеет дупло с дикой бортью, по стволу карабкается медведь, надумал пчёл разорять и мёд грабить.

   Поняли братья, что пчёлка их на помощь звала. Тогда хромой с горбатым срубили себе две рогатины, тычут ими мишку. Слепой ножом размахивает и пугает его страшным голосом. Не выдержал косолапый их дружного натиска, свалился мешком на землю, дал дёру.

  То-то радости было пчёлке с золотым брюшком и её товаркам. Летают меж ними, не жалят, отведать мёду приглашают.

  Утолили братья голод таким душистым мёдом, какого век не едали, запили его вкуснейшей родниковой водой, поблагодарили пчёлку за угощение. А она провела крылышками по глазам слепого, проползла по ноге хромого, вонзила кончик жала в спину горбатого. И тотчас прозрел старший брат, перестал хромать средний, расправил плечи и выпрямился младший. Превратились все трое  в  сильных джигитов.

    На липу повесили они бревно-толкун, чтобы до борти медведь не добрался, решили не ставить на бортевой липе родовую тамгу, запрещавшую брать мёд чужому. Пускай его хозяйкой остается пчёлка с золотым брюшком, обладающая волшебным даром исцеления от всех болезней. С её помощью три брата выбрались из лесной глуши, вернулись в аул, зажили счастливо. А та чудесная борть с целебным мёдом, говорят, существует до сих пор, только отыскать её очень трудно. Дорога к ней откроется лишь тому, кто помыслами чист и совершил в жизни доброе дело.